Лидеры эсеров. История партии эсеров

Левое крыло в партии эсеров стало выделяться до Первой мировой войны. В ходе Февральской революции часть эсеров Петрограда во главе с В. Александровичем выступила против компромисса с либеральными лидерами Думы, за передачу власти правительству социалистов, преобладавших в советах. В дальнейшем левое крыло возглавили эсерка-террористка М. А. Спиридонова , один из старейших народников М. А. Натансон , Б. Д. Камков , В. А. Карелин и др. Поддерживая стратегические цели эсеров и выступая за углубление революции в интересах крестьянства и других «трудовых классов», левые эсеры считали недопустимым замораживание социальных преобразований Временным правительством , в которое входила партия эсеров. Левые эсеры разделяли народнические идеи крестьянского социализма. Они считали, что для победы революции нужно действовать более решительно, и это сближало их с большевиками , стремились примирить большевиков и умеренные социалистические партии, добиться создания многопартийного социалистического правительства «без буржуазии». Но радикализм вовлекал левоэсеровскую партийную массу в Октябрьский переворот .

Лидеры радикального крыла партии эсеров, выступавшие за совместные действия с большевиками по установлению власти советов, были исключены из партии 27 октября 1917 за участие в свержении Временного правительства и создали ПЛСР. С помощью левых эсеров большевикам удалось получить поддержку части крестьянских советов. На II съезде крестьянских депутатов в ноябре 1917 лидер эсеров В. М. Чернов убеждал крестьянских представителей, что согласие большевиков уступить народническому требованию передачи земли крестьянам является временным, и большевики будут добиваться национализации. Несмотря на это, около половины крестьянских советов поддержали левых эсеров. 15 ноября было достигнуто соглашение большевиков и левых эсеров, по которому объединенный Всероссийский центральный исполнительный комитет советов (ВЦИК) составлялся на паритетных началах рабочими и левоэсеровскими крестьянскими депутатами (значительную часть каждой группы составляли солдаты), после чего дополнительно избирались представители от армии и профсоюзов. Дополнительные депутаты обеспечили большевикам преимущество. Левые эсеры стали младшими партнерами большевиков в коалиции. В ноябре 1917 они вошли в правительство, в декабре в составе Совнаркома было семь левых эсеров, в том числе А. Л. Колегаев - нарком земледелия, Карелин - нарком государственных имуществ, П. П. Прошьян - нарком почт и телеграфов.

Союз большевиков и левых эсеров стал важным этапом формирования большевистского режима, а разрыв этого союза - важным шагом на пути создания однопартийной диктатуры.

19 ноября была конституирована Партия левых социалистов-революционеров (интернационалистов). Председателем президиума ЦК партии был избран Натансон, позднее Камков. Органом партии стала газета «Знамя труда». На объединенном съезде советов, контролируемых большевиками и левыми эсерами, 10 декабря был создан объединенный рабоче-крестьянский Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК). Коалиция большевиков и одной из социалистических партий состоялась, придав диктатуре форму союза пролетариата и крестьянства.

Левые эсеры всерьез воспринимали лозунги советской власти, рабочего контроля, равноправного союза рабочих и крестьян. В то же время им было свойственно увлечение радикальными методами борьбы, силовыми решениями. Насилие рассматривалось как временное средство, считалось, что диктатура отомрет сама собой, превратившись во власть большинства. До тех пор следовало сдерживать диктатору большевиков, их стремление все подчинить правительству – Совнаркому, а не высшему органу советов – ВЦИКу. Первоначально левые эсеры пытались на деле придать диктатуре демократический характер. 18 декабря чекистами было арестовано несколько лидеров социалистических партий. Однако в это дело вмешался министр юстиции, один из лидеров эсеров И. Штернберг, который выпустил арестованных, что положило начало длительной борьбе двух правительственных партий вокруг вопроса о компетенции ВЧК . Поскольку левые эсеры активно работали в ВЧК, развернуть правительственный террор в это время было трудно. Впрочем, работа в карательных органах влияла на психологию эсеров-чекистов, которые становились все более терпимыми к репрессиям.

На выборах в Учредительное собрание в январе 1918 левые эсеры, прошедшие по спискам партии эсеров (несмотря на то что эсеры получили большинство), получили только около 40 мандатов (около 5%). В тех же округах, где левые эсеры решились идти самостоятельно, они в большинстве случаев потерпели поражение - сторонники ПЛСР не могли сравниться с электоратом ПСР. После консультаций с левыми эсерами большевистское руководство решилось на разгон Учредительного собрания.

Поскольку разгон собрания фактически сорвал принятие закона о земле, что противоречило интересам крестьян, левые эсеры предложили свой проект, который и был принят ВЦИК 27 января как закон о социализации земли. Этот закон закрепил землю за крестьянством на законодательном уровне. Однако он был принят без длительного обсуждения и содержал множество огрехов, неясностей и противоречий. Это устраивало большевиков, так как разжигало конфликты в деревне. В частности, было неясно, как делить землю – по едокам или по рабочей силе.

Противоречия между большевиками и левыми эсерами неумолимо нарастали. ПЛСР считала, что отстаивает интересы крестьянства, выступала за социализм, основанный на самоуправлении. Большевики были сторонниками диктатуры пролетариата, индустриального хозяйства с единым централизованным управлением и планированием. ПЛСР выступала против хлебных реквизиций, произвольных арестов. Особенно остро противоречия между союзниками проявились в связи с заключением Брестского мира в марте 1918. Левые эсеры выступили категорически против капитуляции перед германским империализмом.

На IV съезде советов Камков от имени большинства левых эсеров заявил, что мир дает не передышку революции, а отдышку для империализма. Ленин назвал предложения левых западней.

С точки зрения левых эсеров и их сторонников большевики «предали» идею мировой революции, «братский народ Украины» был отдан на разграбление немцам, украинский хлеб шел на спасение германской империи. На хлебные районы России, прежде всего Сибири и Дона ложилась дополнительная нагрузка. Диктатура становилась антикрестьянской, что вело к дальнейшему обострению отношений между большевиками и левыми эсерами.

Несмотря на то что ЦК ПЛСР сразу после ратификации большинством в один голос принял решение остаться в правительстве, 15 марта левые эсеры все же заявили о выходе из правительства. Это решение было принято под сильным давлением местных организаций.

Покинув правительство, левые эсеры остались советской партией, признавали законность советской власти и значит - власти большевиков. Другого выбора у них не было - в крестьянской массе более популярна была ПСР, и лишь советизированное крестьянство могло составить силу левых. Выступление против советской власти означало бы бессмысленность раскола Партии эсеров в октябре 1917. Левые эсеры продолжали бороться против большевиков, но не против советской власти. Экстремистский настрой левых эсеров склонял их к вооруженным методам борьбы, но опасность крушения советской системы как таковой сдерживала ПЛСР внутри России.

Принципиальное несогласие ПЛСР по вопросу уже заключенного Брестского мира привело к левоэсеровскому мятежу . Подавив его, большевики расстреляли без суда нескольких участников восстания, показав немцам, что наказали убийц немецкого посла Мирбаха. Но других более популярных вождей ПЛСР, включая Спиридонову, уже на следующий год выпустили. Однако ПЛСР к этому времени перестала представлять из себя серьезную силу. Большевики закрепили свою монополию на власть. После этого партия раскололась. Часть левых эсеров создала пробольшевистские партии и позднее вступили в РКП(б). Группа левых эсеров во главе с Д. Черепановым участвовала в организации анархистами взрыва МГК РКП(б) в Леонтьевском переулке в 1919. Большинство левых эсеров во главе со Спиридоновой продолжали вести агитацию против коммунистического режима. ПЛСР продолжала действовать в России и на Украине, но ее влияние падало. К 1923 легальная деятельность ПЛСР была запрещена, оставшиеся активисты партии были репрессированы.

стр. 37. Проверьте себя

Объясните названия партий: «эсеры», «эсеры-максималисты», «большевики», «меньше¬вики», «кадеты», «октябристы», «черносотенцы».

Эсеры и большевики - это революционные партии, выступавшие за свержение самодержавия в России.

Меньшевики и кадеты - это социал-демократические партии, с более «мягкой» позиции по поводу революции, но также выступавшие за изменение государственного режима.

Октябристы - либеральная партия, выступавшая за личную свободу и права граждан.

Черносотенцы - это анархисты, выступавшие за свержение любого режима в стране.

Союз эсеров-максималистов (ССРМ). Наиболее характерной чертой теории максималистов была их вера в возможность немедленного перехода России к социализму. Поэтому они отказывались от выдвижения ближайших, или так называемых «минимальных», задач и признавали необходимость осуществления уже в период первой революции максимальной социалистической программы. Отсюда и название их организации. Прямым продолжением теории максималистов явилась их тактика, отмеченная авантюристическим стремлением вызвать подъем массового революционного движения с помощью активной террористической деятельности.

Стр. 37 Вопросы и задания

1. В чем отличие эсеровского «нового народничества» от народничества XIX в.?

Народники 19 века отрицательно относились к политической борьбе, не связывали борьбу за конституцию, демократические свободы с интересами народа. Они недооценивали силу самодержавия, не видели связей государства с интересами классов и делали вывод о том, что социальная революция в России - дело чрезвычайно легкое. Главный общественно-политический вопрос о характере пореформенного развития России народники решали с позиций утопического социализма, видя в русском крестьянине социалиста по натуре, а в сельской общине - “зародыш” социализма. Народники отрицали прогрессивность капиталистического развития страны, считая его упадком, регрессом, случайным, наносным, насаженным сверху правительством явлением, противопоставляли ему “самобытность”, особенность экономики России - народное производство. Народники не понимали роли пролетариата, считали его частью крестьянства.

Эсеры же стремились революционным путем круто повернуть развитие земледельческой России на путь развития трудового, а не буржуазного хозяйства, общественной, а не частной собственности.

2. Подумайте, есть ли какое-либо существенное отличие между терроризмом полити¬ческим и уголовным. Может ли чистота помыслов и величие решаемых задач оправдывать применение террора в политической борьбе?

Я считаю, что терроризм (неважно какой: политический или уголовный) выражается в физическом насилии вплоть до уничтожения и призван для устрашения. Таким образом, характерной особенностью терроризма является опора на силу в достижении своих целей – запугать население и посеять панику. Применение террора в политической борьбе оправдать ни в коем случае нельзя.

3. Чем отличались взгляды большевиков и меньшевиков?

В 1903 году РСДРП раскололась на 2 фракции: большевики и меньшевики (Ю. Мартов, Г. Плеханов). Различия между ними существовали в следующих вопросах:

1) Аграрный вопрос.

Меньшевиками была разработана программа муниципализации земли. Суть ее заключалась в том, что конфискованные помещичьи, удельные, монастырские и церковные земли предоставлялись в распоряжение органов местного самоуправления (муниципалитетов), которые потом распределяли ее между крестьянами. Предусматривалось сохранение собственности крестьян на их надельную землю. Допускался и переход части земли в руки государства для создания переселенческого фонда. Программа меньшевиков была нацелена против властного вмешательства государства в аграрные отношения.

Большевики предлагали конфискацию помещичьих земель и их национализацию с последующей сдачей крестьянам в аренду.

2) Вторая часть программы РСДРП ("программа-максимум") предусматривала социалистическое переустройство общества после победы пролетарской революции. Однако реализацию этой программы большевики и меньшевики представляли себе по-разному.

Большевики ориентировались на немедленное построение социализма после победы пролетарской революции, даже предусматривали возможность непосредственного "перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую", без какого бы то ни было переходного периода.

Меньшевики считали утопией насаждение социализма в экономически и культурно отсталой стране. Они полагали, что после буржуазно-демократической революции должен пройти определенный период буржуазного развития, который превратит Россию из отсталой в развитую капиталистическую страну с буржуазно демократическими свободами и учреждениями.

Кадеты и октябристы представляли собой два варианта (радикальный и умеренный) реформистского пути преобразования общественного и государственного строя России. При этом основным методом модернизации России и те и другие признавали только ее реформирование «сверху».

5. Какие общественные силы выступали в защиту самодержавия?

Пар-гая конституционных демократов, разогнанная

большевистско-левоэсеровский властью еще до созыва Учредительного собрания,

стала первой партией "левого блока", принесенной в жертву мировой революции.

Но не последней. Весной 1918 года большевики, первоначально вместе с левыми

эсерами, начинают широкую кампанию борьбы с оппозиционными социалистическими

партиями как на местах, так и в центре. Беспощадно разгонялись, начиная с

апреля, оппозиционные большевикам и левым эсерам местные Советы и рабочие

московские анархисты, и партия их перестала существовать как политическая

исключены из ВЦИКа эсеровская и меньшевистская фракции. Исключение ϶ᴛᴏ было

произведено вопреки воле левых эсеров, занявших на заседании ВЦИК серединную

остались во ВЦИК и в местных Советах практически один на один с

большевиками. И, кажется, должно было быть понятно, чем грозит левым эсерам

такое одиночество. На что же надеялись левые эсеры?

Как открыто признавал Свердлов, после разгона Учредительного собрания и

после Третьего съезда Советов у большевиков и левых эсеров практически не

было никаких расхождений.3 Наоборот, впервые за все время

большевистско-левоэсеровский

блок чуть ли не ежедневно приносил богатые плоды. Эффектнее всего он

показал себя в борьбе большевиков и левых эсеров с эсерами и меньшевиками,

причем, по свидетельству советского историка, "во многих случаях блок на

местах был гораздо прочнее, чем в центральных органах, и местные

левоэсеровские организации вели себя подчас более последовательно, чем их

ЦК, в ряде случаев проводя решения, противоречащие линии ЦК левых эсеров".

(Подобные факты имели место и тогда, когда левые эсеры после Четвертого

съезда Советов вышли из состава правительства) 4 В общем, как

указывает Гусев, "период январь -- март 1918 г. был периодом наиболее

полного осуществления соглашения большевиков и левых эсеров".5 Но

и мартовские расхождения левых эсеров и большевиков, вызванные прежде всего

заключением Брест-Литовского мирного договора, носили тактический, а не

принципиальный характер.

С одинаковым фанатизмом и преданностью идеям социализма большевики и

левые эсеры боролись за победу мировой революции. Вопрос был в сроках и

"Мы и большевики, партии социального переворота, можем исключительно тактически

расходиться, ... идя вместе с большевиками во всех вопросах социальной

революции, хотя бы и подчиняясь их большинству, когда мы являемся

меньшинством в едином отряде революционного социализма*.6

Даже выход из советского правительства большинство ЦК левоэсеровской

партии считало ошибкой. Впрочем, неуверенность и колебания были присущи

главным образом членам ЦК, а не активу ПЛСР в ее среднем звене,

левоэсеровским делегатам Четвертого съезда Советов, большинство кᴏᴛᴏᴩых

предопределило позицию ЦК и выход левых эсеров из СНК. ЦК ПЛСР пробовал

переубедить ϲʙᴏю партию, но потерпел неудачу.

Собравшаяся после Съезда Советов Третья городская конференция левых

эсеров Петрограда вновь высказалась против ратификации Брестского договора и

заявила, что "петроградская

организация всемерно будет противодействовать проведению грабительского

мира".7 Это еще больше насторожило руководство ПЛСР. Все надежды

Именно на ϶ᴛᴏм съезде ЦК попытался переубедить делегатов в последний раз.

Спиридонова, Колегаев и Трутовский резко выступили против разрыва с

большевиками и выхода из состава правительства. Колегаев сказал:

"Выйти из состава правительства -- значит поставить перед крестьянством

вопрос: отойти от власти или отойти от нас, передав ϲʙᴏи голоса тем, кто...

не может выявить волю крестьянства. Конечно, трудовое крестьянство

предпочитает отойти от нас".

По϶ᴛᴏму Колегаев предложил "войти в центральную советскую власть" и

заявил, что в противном случае "революция пройдет мимо нас".8

Колегаева поддержала Спиридонова:

"Уходом от власти мы предали крестьянство. Выявление нашей

революционной позиции в вопросе о войне не собрало массы: они остались за

большевиками, кᴏᴛᴏᴩые, я утверждаю, не изменяют социальной революции, а

только временно пригнулись вместе с народом, не имея в руках никаких сил и

возможностей защищать целиком все наши завоевания". Трутовский продолжил: из

создавшейся ситуации

"может быть только один выход, цельный и договоренный: либо совместная

работа с большевиками в центральной власти -- для осуществления социальной

революции... либо свергать большевиков, т.е. во главе

контрреволюции".9

Подобная поляризация была произведена выступавшими членами ЦК, особенно

Трутовским, умышленно, с целью заставить депутатов поддержать резолюцию,

осуждавшую выход из советского правительства. Но несмотря на красноречивые

выступления левоэсеровского руководства и приравнивание разрыва с

большевиками к контрреволюционному акту, большинство делегатов съезда

одобрило выход левых эсеров

из правительства и призвало местные партийные организации "выпрямить

общую линию советской политики". Принятая съездом новая программа ПЛСР

призывала отстаивать "диктатуру трудового народа", 8-часовой рабочий день,

социальное страхование и создание инспекций труда. В целом программа

предлагала двигаться "через многогранные формы коллективизма от социализации

земли к полному осуществлению идеалов социализма".10

Для осуществления ϶ᴛᴏй программы в самом начале мая Спиридонова и

Карелин от имени ЦК ПЛСР предложили большевикам во избежание партийных

междоусобиц по земельным вопросам передать в распоряжение ПЛСР комиссариат

коллегии наркомзема, Ленин счел соображения левых эсеров "неосновательными и

их предложение неприемлемым".11 В тот же день на состоявшемся

заседании ЦК РКП (б) "притязания левых эсеров на передачу им комиссариата

земледелия" были отклонены.12 Именно такая реакция большевиков на

предложение левых эсеров, еще недавно руководивших наркоматом земледелия и

покинувших его добровольно, не была случайной. Ленин готовился к созданию

Цюрупа открыто заявил о том, что следующим шагом комиссариата продовольствия

будет "организация беднейшей части населения в целях отбирания от держателей

запасов хлеба".13 При таких намерениях отдавать левым эсерам

комиссариат земледелия было крайне рискованно, тем более, что Цюрупа

поспешил предложить на утверждение ВЦИК текст ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующего декрета. 13

мая предложенный Цюрупой проект был утвержден ВЦИКом и СНК в качестве

здравствует гражданская война" с крестьянством, а Свердлов, между тем,

призвал большевиков организовать в деревне собственные революционные

советские организации, "объединяющие действительно революционную деревенскую

сельских местностях параллельных сельским Советам "комитетов бедноты",

работающих под руководством большевиков".16

Решение большевиков о создании комитетов бедноты летом 1918 г. не было

случайным. В конце мая 1918 г. кризис охватил саму большевистскую партию,

партийным комитетам, в кᴏᴛᴏᴩом указывалось, что положение в партии

большевиков весьма серьезно, число ее членов падает, качественный состав

ухудшается, случаи внутренних конфликтов неимоверно часты, а дисциплина

По сравнению с большевиками партия левых эсеров выглядела куда

монолитней. Позиции ее фактически усилились, так как будущее большевистского

правительства зависело в тот момент во многом от крестьянского хлеба, а

сельскими Советами, через кᴏᴛᴏᴩые намеревалось правительство получать хлеб,

бедноты как раз и должны были стать чисто большевистской партийной

организацией, противостоящей левоэсеровским Советам. Столь грубого хода

большевиков левые эсеры, конечно же, не понять не могли, а потому, осознав

для себя всю опасность положения, выступили против декрета. От участия в

ответственность" за ϶ᴛᴏт декрет. Когда же декрет большинством голосов был

принят, представитель фракции ПЛСР во ВЦИК Карелин заявил, что левые эсеры

"всеми средствами через Советы, всем влиянием... партии, всем партийным

сегодня приняты ВЦИК".18

Заявление Карелина не было пустой фразой. За ПЛСР все еще стояла

реальная сила. В июне левые эсеры имели в 21 губернском исполкоме 208

человек из 786,19 причем после введения декрета об организации

комитетов бедноты ПЛСР стала пользоваться большим влиянием даже в тех

Советах, где за левыми эсерами не было численного большинства. Плохим

симптомом для большевиков были и резолюции губернских съездов Советов. Так,

в резолюции Олонецкого губернского съезда Советов указывалось, что в

"вопросах внутренней политики советской власти, проводимой Советом народных

комиссаров, съезд осуждает

продовольственные декреты и декреты об организации комитетов

деревенской бедноты, а также о посылке продовольственных комиссаров и

вооруженных отрядов в деревню". На уездном съезде Советов Каргопольского

уезда той же губернии все было проще.
Интересно отметить, что там резолюция заканчивалась словами:

"Долой комитеты бедноты! Долой карательные отряды!"20 Но

большевики решили не отступать. На разрыв с левыми эсерами, с одной стороны,

и с крестьянством, с другой, они шли вполне осознанно.

Для обсуждения сложившейся ситуации ПЛСР провела в Москве, в Малом зале

консерватории, ϲʙᴏй третий партийный съезд. Он работал всего четыре дня, с

В ϶ᴛᴏ время в рядах ПЛСР числилось около 80 тыс. членов, что было не так уж

мало, если учесть, что двумя месяцами ранее, в апреле, ПЛСР насчитывала

всего 62 561 человек.21 Процент роста ПЛСР был, следовательно,

очень высоким, а большевикам был страшен вдвойне, так как рост ПЛСР шел во

Важно знать, что большевиков, терявших ϲʙᴏю популярность, настораживало и то, что на

предстоящем Съезде Советов левые эсеры могли оказаться партией большинства.

Результаты выборов на Съезд Советов ни большевикам, ни левым эсерам известны

еще не были. Обе партии пребывали в состоянии неопределенности. Впрочем, ЦК

ПЛСР всерьез рассчитывал на победу. Еще на съезде ПЛСР Спиридонова заявила,

что левым эсерам

"надлежит взять руководящее место во всей дальнейшей борьбе

крестьянства и рабочих со ϲʙᴏим классовым врагом... Мы вступаем в новую

стадию политического продвижения вперед, когда, наверно, мы будем партией

господствующей".22

В резолюции съезда указывалось также на несогласие с заключением

Брестского мира и организацией в деревнях комбедов, но подчеркивался мирный

характер борьбы против данных актов большевистского правительства: "Третий

съезд признает необходимым, ɥᴛᴏбы партия без промедления всей силой ϲʙᴏего

влияния и партийного аппарата выпрямила линию советской

политики".23

Многое, конечно же, зависело теперь от хода событий на Пятом

обсуждение съезда выносились отчеты ВЦИК и Совнаркома, продовольственный

вопрос, вопрос об организации Красной армии, выборы нового ВЦИК и

утверждение первой советской конституции. Этот последний пункт был еще одной

причиной, толкавшей большевиков на скорое и радикальное решение

левоэсеровской проблемы.

Решение о написании конституции было принято еще на Третьем съезде

составлению текста.24 Комиссия уже утвердила проект "Основных

Советов, комиссия ЦК РКП (б) под председательством Ленина внесла в проект

перед самым съездом, Свердлов, в тайне от левых эсеров, поручил Стеклову и

Шейнкману составить проект конституции заново. Отметим, что те провели в запертой комнате

"Метрополя", где усадил их Свердлов, весь день. Стеклов вспоминает:

"Так как основные положения у меня уже были намечены, а тов.Лениным, со

ϲʙᴏей стороны, тоже были даны нам принципиальные указания насчет

формулировки вопроса о "ϲʙᴏбодах", то в тот же день проект конституции и был

выработан".26

Зачем понадобилось менять проект конституции, да еще в тайне от левых

эсеров, и какие именно изменения были внесены в проект, впервые прочитанный

на съезде уже после разгрома ПЛСР, Стеклов не рассказывает. Но возможно, что

именно при обсуждении советской конституции и должен был с какой-то

определенностью зафиксироваться вопрос о многопартийной системе правления

РСФСР. Стоит заметить, что он как бы оставался открытым. И в результате конституция тактично

обошла его.

Удельный вес ПЛСР в советском аппарате был большой. Несмотря на разгоны

небольшевистских Советов, репрессии и террор комбедов, обрушивавшийся часто

и на левоэсеровских активистов, партия левых эсеров сохранила ϲʙᴏе влияние в

Советах. Во время уездных съездов Советов, проходивших в период

между Четвертым и Пятым Всероссийскими съездами, ПЛСР в среднем

эсерам принадлежала почти треть депутатских мест: из 1 164 делегатов 773

были коммунистами-большевиками и 353 - левыми эсерами. Между тем,

соотношение делегатов съезда не отражало влияния партийных функционеров данных

партий в местных Советах. Как указывает Уильям Чамберлин, большевики

получили на съезде большинство отчасти благодаря тому, что предоставили

созданным ими комитетам бедноты непропорционально большой процент мест,

предназначенных для крестьянских депутатов.27 Кроме того,

городские Советы вообще получали большее количество мест, чем сельские. В

϶ᴛᴏм смысле большевикам было гарантировано большинство депутатских мест

съезда даже тогда, когда за ними шло меньшинство советских избирателей. Это

был еще один пункт первой советской конституции, кᴏᴛᴏᴩый, вероятно,

собирались оспаривать на съезде левые эсеры.

Дискуссии между большевиками и левыми эсерами разгорелись еще до начала

Спиридонова обвинила большевиков в том, что в момент голода они по

ультимативному требованию Германии отправили туда 36 вагонов с хлебом и

коммунистической фракцией Пятого съезда Советов, Свердлов на вопрос, "правда

ли, что 36 вагонов хлеба было отправлено в Германию", ответил

утвердительно.28 Но несмотря на ϶ᴛᴏ Ленин, уже на самом съезде,

назвал заявление Спиридоновой клеветническим:

"Та партия, кᴏᴛᴏᴩая доводит ϲʙᴏих наиболее искренних представителей до

того, что они падают в столь ужасное болото обмана и лжи, такая партия

будет окончательно погибшей".29

На следующий день ПЛСР действительно погибла -- от руки большевиков. И

в свете последующей ликвидации партии левых эсеров столь резкая и

откровенная отповедь Ленина заявлению Спиридоновой кажется не случайной.

Своей речью перед больше-

вистской фракцией Пятого съезда к предстоящему разрыву между ПЛСР и РКП

(б) большевиков подготавливал и Свердлов, указывавший, что "отношения с

левыми эсерами испортились с тех пор, как мы объявили войну кулакам в

деревне".30

Атмосфера первого дня работы Съезда Советов была крайне напряженной.

Еще до утверждения порядка дня съезда слово для приветствия от делегатов

Украины взял левый эсер Александров. Стоит заметить, что он подверг резкой критике заключение

Брестского мира и потребовал возобновления войны с Германией. Речь его была

эмоциональна и встретила аплодисменты всего зала. Свердлов заволновался:

"Я верю, что политический вопрос, кᴏᴛᴏᴩый был поднят в приветственной

речи, несомненно найдет ϲʙᴏе отражение во вполне определенной воле съезда, а

не в тех или иных восклицаниях... Я не сомневаюсь в том, что преобладающее

число тех оваций и аплодисментов, кᴏᴛᴏᴩые заслужил оратор, ᴏᴛʜᴏϲᴙтся не к

его словам, а целиком и полностью к борющимся [против германской оккупации]

украинским рабочим и крестьянам".31

При этом справиться с противниками Брестского мира было не так-то просто

ввиду их многочисленности и практически неуязвимой для критики позиции.

Сотрудничество ленинского правительства с немцами зашло, с точки зрения

революционеров, очень далеко. "На западной границе в районе Пскова были

случаи, когда для усмирения взбунтовавшихся красных частей приглашались

германские войска".32 И ɥᴛᴏбы не допустить огласки невыгодной для

большевиков информации, Свердлов решил перейти в наступление и предоставить

слово для "внеочередного заявления" Троцкому. Последний обвинил противников

Брестского мира, прежде всего левых эсеров, в провоцировании пограничных

столкновений с немцами. То, что левые эсеры были виноваты в ϶ᴛᴏм не больше,

чем сами большевики, было очевидно и Ленину, и Троцкому, и

Свердлову,33 но желаемый для большевиков пропагандистский эффект

был заявлением Троцкого достигнут. Умело маневрируя вопросом о пограничных

столкновениях, Троцкий прочитал с трибуны заранее заготовленную в тайне от

большевистской и левоэсеровской фракций съезда

резолюцию, являвшуюся чем-то вроде приказа или неподлежащего обсуждению

постановления:

"Решение вопросов о войне и мире принадлежит только Всероссийскому

съезду Советов и установленным им органам центральной советской власти:

Центральному Исполнительному Комитету и Совету народных комиссаров. Никакая

группа населения не смеет, помимо всероссийской советской власти, брать на

себя решение вопроса о перемирии или наступлении... Благо советской

республики есть высший закон. Кто ϶ᴛᴏму закону противится, тот должен быть

стерт с лица земли".34 Имея в виду противников соблюдения

Брестского мира, Троцкий предложил "очистить все красноармейские части от

провокаторов и наемников империализма, не останавливаясь перед самыми

решительными мерами".35 В ответ на ϶ᴛᴏ член ЦК ПЛСР Карелин

заявил, что до доклада мандатной комиссии левые эсеры не будут участвовать в

предложении Троцкого попытку предрешить ряд политических вопросов,

нуждающихся в обсуждении.36 Когда же, несмотря на заявление

на ϶ᴛᴏ событие одобрительным шумом и аплодисментами.37 За

"съезд принял единогласное решение по всем вопросам в духе

большевиков".38

Поскольку за уходом левых эсеров не стояло ничего, кроме нежелания

докладом о деятельности ВЦИК четвертого созыва выступил Свердлов. Он

коснулся более подробно и разногласий с левыми социалистами-революционерами.

Свердлов, в частности, сказал, что если сразу же после окончания работы

Четвертого съезда Советов большевики редко расходились во взглядах с левыми

эсерами, то "за последний период все наиболее крупные вопросы, стоявшие в

эсеров, правых эсеров и меньшевиков".39 Свердлов, таким

образом, приравнял левых эсеров к партиям, уже исключенным из ВЦИК:

"Во всей нашей работе нам приходилось отражать крайне жестокие нападки

с разных сторон. За последнее время данные нападки имели место не только со

стороны безусловно враждебных советской власти партий и групп, но и со

стороны советской партии левых эсеров. Нам пришлось выдержать с ними упорную

борьбу по целому ряду вопросов".40

Свердлов вновь подчеркнул, что продовольственная политика большевиков,

в частности декрет о продовольственной диктатуре и организации комитетов

бедноты, легли в основу разногласий с ПЛСР.

То, что большевики перестали видеть в левых эсерах союзников и видели

теперь уже исключительно помеху, подтверждают и многочисленные мемуарные источники.

Свердлова, например, пишет, что

"отношения с левыми эсерами после Четвертого съезда Советов... после

выхода представителей левых эсеров из Совнаркома все ухудшались. Яков

Михайлович постоянно говорил, что и во ВЦИК с ними стало невозможно

работать".41

Об обострении отношений между двумя партиями повествовала и сотрудница

секретариата ВЦИК Стрижевская.42

Особенно резко против большевиков выступали левые эсеры в вопросе

крестьянском. Так, член ЦК ПЛСР Черепанов заявил, что левые эсеры распустят

комитеты бедноты и выгонят из деревень и сел продотряды, прибывшие туда для

конфискации хлеба. Камков же назвал комбеды "комитетами деревенских лодырей"

и тоже обещал выбросить их из деревни "вон за шиворот" вместе с

продотрядами.43

На критику левых эсеров ответил Ленин. Он указал, что между

большевиками и левыми эсерами происходит "не ссора", а "действительный и

бесповоротный разрыв".44 Речь Ленина вызывала многочисленные

реплики зала, особенно правой стороны партера, где располагалась фракция

ПЛСР. Судя по стенограмме

речи, левые эсеры восприняли ее довольно враждебно.45

Важно знать, что большевики, в ϲʙᴏю очередь, просто сорвали речь Спиридоновой,

удивительно бестолковую и бессвязную,46 но зато критикующую

большевиков. Ленин, правда, не остался в долгу. О левых эсерах он говорил

снисходительно и ехидно, причем партию их несколько раз назвал

"плохой".47

То, что партия левых эсеров с точки зрения большевиков уже выполнила

ϲʙᴏю основную задачу -- помогла большевикам захватить власть, удержать ее и

уничтожить все оппозиционные партии, в том числе и правую половину

эсеровской партии; то, что и другая историческая задача партии левых эсеров

Помощь большевикам в проникновении в сельские Советы - также была

выполнена; что в момент перехода Ленина к открытой войне с крестьянством

ПЛСР стала опаснейшим врагом -- во всем ϶ᴛᴏм у большевиков не было никакого

сомнения. Легально иметь такого противника в крестьянской стране Ленин не

мог. Стоит сказать, для уничтожения левых эсеров весна и лето 1918 г. были самым подходящим

моментом. Еще не разъярилась деревня, и важно было убрать левых эсеров до

начала первых серьезных восстаний. Ослабленная разгоном про-эсеровских

сельских Советов, скомпрометировавшая себя перед другими партиями союзом с

большевиками, разгоном Учредительного собрания и оппозиционных

социалистических партий, лишенная союзников, партия левых эсеров осталась с

большевиками один на один. Кстати, эта единственная легальная социалистическая

партия, автоматически становившаяся оппозиционной, виделась Ленину серьезной

угрозой. Ленин понимал, что левоэсеровские резолюции по вопросам внутренней

политики могут замедлить темп борьбы с крестьянством, в то время как призыв

левых эсеров "разорвать революционным способом гибельный для русской и

мировой революции Брестский договор" притягивает к себе часть большевистской

партии и грозит созданием блока левых эсеров и левых коммунистов,

направленного против Ленина. А значит -- грозит Ленину и безусловной потерей

Опасения Ленина не были беспочвенны. С марта 1918 г., т.е. с момента

ратификации Брестского мира, в партии большевиков наблюдалось резкое падение

численности.48 Исключая выше сказанное, весной

1918 г., в связи с заключением Брестского договора, левыми эсерами был

поднят вопрос о создании совместно с левыми коммунистами оппозиционной

Ленину партии. Известно об ϶ᴛᴏм стало исключительно несколько лет спустя в связи с

"Правда". А еще через несколько лет тот же вопрос всплыл на процессе

Бухарина и теперь уже попал на страницы "Бюллетеня оппозиции"

Троцкого.49 Как же велика была угроза ленинской власти весной

Зиновьев утверждал, что в декабре 1923 г. Бухарин рассказывал

следующее:

"...В ту пору к ним, к фракции "левых" коммунистов, левые эсеры...

обратились с официальным предложением... арестовать Совет народных

комиссаров с тов. Лениным во главе. А в кругах левых коммунистов серьезно

обсуждался вопрос о новом составе Совета народных комиссаров, при сем

председателем имели в виду назначить тов.Пятакова..."50 Это

говорил и Сталин:

"Известно, например, что левые коммунисты, составлявшие тогда отдельную

фракцию, дошли до такого ожесточения, что серьезно поговаривали о. замене

существовавшего тогда Совнаркома новым Совнаркомом из новых людей, входивших

в состав фракции левых коммунистов.. ."51 Но сами левые

коммунисты о тех днях сообщали следующее:

"По вопросу о Брестском мире, как известно, одно время положение в ЦК

партии было таково, что противники Брестского мира имели в ЦК большинство...

провели в ЦК решение -- Брестский мир подписать... Во время заседания ЦИК,

происходившего в Таврическом дворце, когда Ленин делал доклад о Бресте, к

Пятакову и Бухарину во время речи Ленина подошел левый эсер Камков.

Камков, между прочим, полушутя сказал: "Ну, что же вы будете

делать, если получите в партии большинство. Ведь Ленин уйдет, и тогда

нам с вами придется составлять новый Совнарком. Я думаю, что председателем

Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова" ... Позже, уже после заключения

Брестского мира, ... тов. Радек зашел к... левому эсеру Прошьяну для

отправки по радио какой-то резолюции левых коммунистов. Прошьян смеясь

сказал тов. Радеку: "Все вы резолюции пишете. Не проще ли было бы арестовать

на сутки Ленина, объявить войну немцам и после ϶ᴛᴏго снова единодушно

избрать тов. Ленина председателем Совнаркома". Прошьян тогда говорил, что,

разумеется, Ленин, как революционер, будучи поставлен в необходимость

защищаться от наступающих немцев, всячески ругая нас и вас (вас -- левых

коммунистов), тем не менее лучше кого бы то ни было поведет оборонительную

войну... Любопытно отметить, что... когда после смерти Прошьяна тов.Ленин

повествовал о последнем некролог, тов. Радек рассказывал об ϶ᴛᴏм случае

тов.Ленину, и последний хохотал по поводу такого "плана"."52

Независимо от того, шуткой или нет было предложение левых эсеров,

независимо от степени преданности левых коммунистов Ленину, в самом факте

существования левых эсеров и левых коммунистов Ленин не мог не видеть угрозы

ϲʙᴏей власти. И если левые коммунисты оставались все-таки частью единой

большевистской партии, то влияние и деятельность левых эсеров уже не

подлежали большевистскому контролю. Будучи уже в те дни существенным,

политический вес левых эсеров мог возрасти с первыми признаками тотального

голода и крахом германской империи. И очень вероятно, что именно в июне

Ленин, обладавший поразительной, не раз спасавшей его интуицией мастера

революции, ощутил, насколько опасной для него станет партия левых эсеров в

ближайшем будущем.

Решение Ленина расправиться с партией левых эсеров, обеспечив себе

ϲʙᴏбодное от оппозиции однопартийное большевистское коммунистическое

правительство, для Ленина было не более рискованным, чем его первая

(неудавшаяся) попытка

захвата власти в июле 1917 года; или удавшийся захват власти в

октябре;53 или разгон Учредительного собрания в январе 1918-го.

Вся история прихода Ленина к власти была, по существу, сплошными

провокациями и авантюрами, неслыханной дерзостью, самоубийственным риском.

Но риском вынужденным в том смысле, что не рискуя нельзя было захватить

власти, удержать ее и отстоять. В начале июля 1918 года сам ход революции

заставил его пойти на новый рискованный шаг. Именно в ϶ᴛᴏт момент и

произошло убийство в Москве германского посла графа Мирбаха. В течение

последующих двух дней партия левых эсеров, единственная легальная советская

партия, пользующаяся огромным влиянием в советском аппарате, была

Партия социал-революционеров (ПСР) - это политическая сила, объединявшая в себе все ранее разрозненные силы оппозиционеров, стремившихся свергнуть власть. Сегодня распространен миф, что ПСР - террористы, радикалы, которые методом борьбы выбрали кровь и убийство. Это заблуждение сложилось оттого, что в новую силу вошли многие представители народничества, которые действительно выбирали радикальные методы политической борьбы. Однако ПСР не состояла сплошь из ярых националистов и террористов, в ее структуру входили и умеренно настроенные члены. Многие из них занимали даже видные политические посты, являлись известными и уважаемыми людьми. Однако в партии все же существовала «Боевая организация». Именно она занималась террором и убийствами. Ее цель - посеять страх, панику в обществе. Частично им это удалось: были случаи, что политики отказывались от постов губернаторов, так как боялись быть убитыми. Но не все лидеры эсеров придерживались таких взглядов. Многие из них хотели бороться за власть законным конституционным путем. Именно лидеры эсеров станут главными героями нашей статьи. Но сначала скажем о том, когда официально появилась партия и кто в нее входил.

Появление ПСР на политической арене

Название «социал-революционеры» приняли представители революционного народничества. В этой партии они увидели продолжение своей борьбы. Они и составили костяк первой боевой организации партии.

Уже в середине 90-х гг. 19 века стали образовываться эсеровские организации: в 1894 году появился первый Саратовский союз русских социал-революционеров. К концу 19 века подобные организации возникли почти во всех крупных городах. Это Одесса, Минск, Петербург, Тамбов, Харьков, Полтава, Москва. Первым лидером партии был А. Аргунов.

«Боевая организация»

«Боевая организация» эсеров являлась террористической организацией. Именно по ней судят обо всей партии как о «кровавой». На самом деле подобное формирование существовало, однако оно было автономно от Центрального Комитета, часто ему не подчинялось. Ради справедливости скажем, что многие партийные деятели также не разделяли подобные методы ведения борьбы: существовали так называемые левые и правые эсеры.

Идея террора была не нова в русской истории: 19 век сопровождался массовыми убийствами видных политических деятелей. Тогда этим занимались «народники», которые к началу 20 века влились в ПСР. В 1902 «Боевая организация» впервые себя проявила как самостоятельная организация - был убит министр внутренних дел Д. С. Сипягин. Вскоре последовала череда убийств других видных политических деятелей, губернаторов и др. Лидеры эсеров не могли влиять на свое кровавое детище, которое выдвинуло лозунг: «Террор как путь к светлому будущему». Примечательно, но одним из главных руководителей «Боевой организации» был двойной агент Азеф. Он одновременно организовывал террористические акты, выбирал следующие жертвы, а с другой стороны, являлся тайным агентом охранки, «сливал» спецслужбам видных исполнителей, плел интриги в партии, не допускал смерти самого императора.

Лидеры «Боевой организации»

Лидерами «Боевой организации» (БО) были Азеф - двойной агент, а также Борис Савинков, оставивший мемуары о данной организации. Именно по его заметкам историки изучали все тонкости БО. В ней не было жесткой партийной иерархии, как, например, в ЦК ПСР. По словам Б. Савинкова, была атмосфера коллектива, семьи. В ней царила гармония, уважение друг к другу. Сам Азеф прекрасно понимал, что одними авторитарными методами не удержать БО в подчинении, он позволял активистам самим определять внутреннюю жизнь. Другие активные ее деятели - Борис Савинков, И. Швейцер, Е. Созонов - делали все, чтобы организация была единой семьей. В 1904 году был убит другой министр финансов - В. К. Плеве. После этого был принят Устав БО, но он никогда не выполнялся. По воспоминаниям Б. Савинкова, это была лишь бумажка, которая не имела никакой юридической силы, никто не обращал на нее никакого внимания. В январе 1906 года «Боевая организация» окончательно была ликвидирована на партийном съезде из-за отказа ее лидеров продолжить террор, а сам Азеф стал сторонником политической законной борьбы. В будущем, конечно, были попытки ее реанимировать с целью убийства самого императора, но Азеф все время нивелировал их вплоть до своего разоблачения и бегства.

Движущая политическая сила ПСР

Эсеры в надвигающейся революции делали упор на крестьянство. Это и понятно: именно аграрии составляли большинство жителей России, именно они терпели многовековое угнетение. Так считал и Виктор Чернов. К слову сказать, до первой русской революции 1905 года крепостничество фактически сохранялось в России в видоизмененном формате. Только реформы П. А. Столыпина освободили наиболее трудолюбивые силы от ненавистной общины, тем самым создав мощный толчок для социально-экономического развития.

Эсеры 1905 года скептически относились к революции. Они не считали Первую революцию 1905 года ни социалистической, ни буржуазной. Переход к социализму должен был быть мирным, поэтапным в нашей стране, а буржуазная революция, по их мнению, и вовсе не нужна, ибо в России большинство жителей империи - крестьяне, а не рабочие.

Своим политическим лозунгом эсеры провозгласили словосочетание «Земля и воля».

Официальное появление

Процесс формирования официальной политической партии был долгим. Причина заключалась в том, что лидеры эсеров имели разные взгляды как на конечную цель партии, так и на использование методов осуществления своих целей. Кроме того, в стране фактически существовали две независимые силы: «Южная партия эсеров» и «Союз эсеров». Они слились в единую структуру. Новый лидер партии эсеров в начале 20 века сумел собрать всех видных деятелей вместе. Учредительный съезд проходил с 29 декабря 1905 по 4 января 1906 года в Финляндии. Тогда это была не независимая страна, а автономия в составе Российской империи. В отличие от будущих большевиков, которые создавали свою партию РСДРП за границей, эсеры формировались внутри России. Лидером объединенной партии стал Виктор Чернов.

В Финляндии ПСР утвердили свою программу, временный устав, подвели итоги своего движения. Официальному оформлению партии способствовал Манифест 17 октября 1905 года. Он официально провозглашал Государственную думу, которая формировалась через выборы. Лидеры эсеров не хотели оставаться в стороне - они также начали официальную законную борьбу. Проводится широкая пропагандистская работа, выпускаются официальные печатные издания, активно привлекаются новые члены. К 1907 распускается «Боевая организация». После этого лидеры эсеров не контролируют своих бывших боевиков и террористов, их деятельность становится децентрализованной, численность их растет. Но с роспуском боевого крыла происходит, наоборот, рост террористических актов - всего их насчитывается 223. Самым громким из них считается взрыв кареты московского градоначальника Каляева.

Разногласия

С 1905 года начинаются разногласия между политическими группами и силами в ПСР. Появляются так называемые левые эсеры и центристы. Термин «правые эсеры» в самой партии не встречался. Этот ярлык придумали впоследствии большевики. В самой партии было разделение не на «левых» и «правых», а на максималистов и минималистов, по аналогии с большевиками и меньшевиками. Левые эсеры - это и есть максималисты. Они в 1906 году откололись от основных сил. Максималисты настаивали на продолжении аграрного террора, т. е. свержения власти революционными методами. Минималисты настаивали на борьбе законными, демократическими способами. Интересно, но почти так же разделилась партия РСДРП на меньшевиков и большевиков. Лидером левых эсеров стала Мария Спиридонова. Примечательно, что они слились впоследствии с большевиками, тогда как минималисты объединились с другими силами, а сам лидер В. Чернов входил во Временное правительство.

Женщина-лидер

Эсеры унаследовали традиции народников, видными деятелями которых некоторое время были женщины. В одно время, после ареста основных лидеров народовольцев, на свободе остался только один член исполкома - Вера Фигнер, руководившая организацией почти два года. Убийство Александра Второго также связано с именем другой женщины-народовольца - Софьи Перовской. Поэтому никто не был против, когда Мария Спиридонова стала во главе левых эсеров. Далее - немного о деятельности Марии.

Другие лидеры левых эсеров

Говоря о лидерах эсеров, необходимо упомянуть еще нескольких видных деятелей этой партии. Первый - Борис Камков (настоящая фамилия Кац).

Один из создателей партии ПСР. Родился в 1885 году в Бессарабии. Сын земского врача-еврея, участвовал в революционном движении в Кишиневе, Одессе, за что и был арестован как член БО. В 1907 году бежал за границу, где и проводил всю активную работу. В годы Первой мировой войны придерживался пораженческих взглядов, т. е. активно желал поражения русских войск в империалистической войне. Входил в редакцию антивоенной газеты «Жизнь», а также в комитет помощи военнопленным. Вернулся в Россию только после Февральской революции, в 1917 году. Камков активно выступал против Временного «буржуазного» правительства и против продолжения войны. Убедившись, что он не сможет противостоять политике ПСР, Камков вместе с Марией Спиридоновой и Марком Натансоном инициировали создание фракции левых эсеров. В Предпарламенте (22 сентября - 25 октября 1917) Камков отстаивал свои позиции по миру и Декрету о земле. Однако они были отвергнуты, что привело его к сближению с Лениным и Троцким. Большевики решили выйти из Предпарламента, призвав левых эсеров последовать вместе с ними. Камков решил остаться, но заявил о солидарности с большевиками в случае революционного выступления. Таким образом, Камков уже тогда либо знал, либо догадывался о возможном захвате власти со стороны Ленина и Троцкого. Осенью 1917 года он стал одним из лидеров крупнейшей петроградской ячейки ПСР. После октября 1917 года пытался наладить взаимоотношения с большевиками, заявлял, что в новый Совет Народных Комиссаров должны войти все партии. Активно выступал против Брестского мира, хотя еще летом заявлял о недопустимости продолжения войны. В июле 1918 года начались левоэсеровские движения против большевиков, в которых Камков принял участие. С января 1920 года начинается череда арестов, ссылок, но он никогда не отказывался от верности к ПСР, несмотря на то что когда-то активно поддерживал большевиков. Только с началом троцкистских чисток Сталина 29 августа 1938 года был расстрелян. Реабилитирован прокуратурой РФ в 1992 году.

Другой видный теоретик левых эсеров - Штейнберг Исаак Захарович. Сначала так же, как и другие, был сторонником сближения большевиков и левых эсеров. Был даже народным комиссаром юстиции в Совете народных комиссаров. Однако так же, как и Камков, был ярым противником заключения Брестского мира. Во время эсеровскоско восстания Исаак Захарович находился за границей. После возвращения в РСФСР вел подпольную борьбу против большевиков, в результате чего был арестован ВЧК в 1919 году. После окончательного разгрома левых эсеров эмигрировал за границу, где вел антисоветскую деятельность. Автор книги «От февраля по октябрь 1917», которая издана в Берлине.

Еще одним видным деятелем, который поддерживал связь с большевиками, был Натансон Марк Андреевич. После Октябрьской революции в ноябре 1917 года инициировал создание новой партии - Партии левых эсеров. Это были новые «левые», которые не хотели примкнуть к большевикам, но и не вошли к центристам из Учредительного собрания. В 1918 году партия открыто выступила против большевиков, однако Натансон остался верным союзу с ними, отколовшись от левых эсеров. Было организовано новое течение - Партия революционного коммунизма, членом ЦИК которой являлся Натансон. В 1919 году он понял, что большевики не потерпят никакой иной политической силы. Боясь ареста, уехал в Швейцарию, где и умер от болезни.

Эсеры: 1917 год

После громких террактов 1906-1909 гг. эсеров считают главной угрозой империи. Против них начинаются настоящие облавы со стороны полиции. Февральская революция реанимирует партию, а идея «крестьянского социализма» находит отклик в сердцах людей, т. к. многие желали передела помещичьих земель. К концу лета 1917 года численность партии доходит до одного миллиона человек. В 62 губерниях формируются 436 партийных организаций. Несмотря на большую численность и поддержку, политическая борьба была довольна вялой: так, за всю историю партии проводилось всего четыре съезда, а к 1917 году так и не был принят постоянный Устав.

Быстрый рост партии, отсутствие четкой структуры, членских взносов, учета своих членов приводят к сильному разнобою в политических взглядах. Некоторые ее малограмотные члены и вовсе не видели разницы между ПСР и РСДРП, считали эсеров и большевиков одной партией. Частыми были случаи перехода от одной политической силы к другой. Также в партию вступали целыми деревнями, фабриками, заводами. Лидеры ПСР отмечали, что многие так называемые мартовские эсеры входят в партию исключительно с целью карьерного роста. Это подтвердилось массовым их уходом после прихода к власти большевиков 25 октября 1917 года. «Мартовские эсеры» почти все перешли к большевикам к началу 1918 года.

К осени 1917 года эсеры распадаюстя на три партии: правые (Брешко-Брешковская Е. К., Керенский А. Ф., Савинков Б. В.), центристы (Чернов В. М., Маслов С. Л.), левые (Спиридонова М. А., Камков Б. Д.).

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Фельштинский Ю Г
Большевики и левые эсеры (Октябрь 1917 – июль 1918)

Ю.Г.Фельштинский

ИССЛЕДОВАНИЯ НОВЕЙШЕЙ РУССКОЙ ИСТОРИИ

НА ПУТИ К ОДНОПАРТИЙНОЙ ДИКТАТУРЕ

Введение

Зарождение большевистско-левоэсеровской коалиции

Формирование советского правительства

Созыв Учредительного собрания

Разгон Учредительного собрания

Вокруг Брестского мира

Брестский мир в действии

Большевики и левые эсеры в апреле–июне

Убийство Мирбаха

Разгром партии левых эсеров

Приложение 1

Письмо Блюмкина

Приложение 2

Яков Блюмкин

Документы

ВВЕДЕНИЕ

Лишь в первые месяцы существования коммунистического режима в России партия большевиков согласилась на самое короткое время разделить власть с другой социалистической партией – партией левых социалистов-революционеров. Этот союз, шедший наперекор самой природе большевизма, не мог существовать долго. Зародившись на рубеже октябрьского переворота, блок большевиков и левых эсеров распался в июле 1918 г. при самых загадочных обстоятельствах -немедленно после убийства в Москве германского посла графа Мирбаха и так называемого "восстания левых эсеров". С этого момента ведет свою историю однопартийная диктатура коммунистической партии СССР.

Столь неестественное для коммунистической системы явление – союз двух партий – привлекло внимание историков. Исторические работы о блоке левых эсеров и большевиков начали появляться уже в 1920-е годы, но характер их был далек от научного.1 * И позже, вплоть до середины 1950-х годов, в СССР публиковались работы о большевистско-левоэсеровском союзе, но, к сожалению, эти исследования были тенденциозны и их авторы лишь пытались подчеркнуть отрицательную роль партии левых социалистов-революционеров (ПЛСР) в октябрьском

* Сноски и примечания приводятся поглавно. Название источника, впервые указанного после каждой главы, приводится полностью, далее – в сокращенном виде. (Примечание редактора).

перевороте и позже.2 Послесталинская историография также не вывела историков Советского Союза за пределы, ограниченные рамками марксистско-ленинской идеологии, хотя, начиная с 1956 года, в СССР было опубликовано большое число работ по истории ПЛСР.3 Эти исследования отличались от предшествующих тем, что часто были написаны на основании архивных материалов и вводили в научный оборот ранее неизвестные источники.

На Западе труды по истории большевистско-левоэсеровских отношений, к сожалению, немногочисленны. На русском языке отдельных работ о партии левых эсеров нет вообще, хотя сам факт "восстания" левых эсеров неоднократно подвергался сомнению эмигрантскими авторами.4 Англоязычная литература, в том числе и переводная, изучала вопрос о большевистско-левоэсеровских отношениях лишь поверхностно, обычно в связи с исследованием более общих, либо, наоборот, более конкретных тем. Настоящая работа, поэтому, ставит перед собой задачу, обобщив предшествующую историографию, показать и проанализировать основные аспекты большевистско-левоэсеровских отношений октября 1917 – июля 1918 г., со дня большевистского переворота до разгрома ПЛСР. Особое внимание будет уделено нескольким узловым моментам истории первого года советской власти: формированию правительства, разгону Учредительного собрания и оппозиционных социалистических партий, Брестскому миру, отношениям с Германией, тезису большевиков о мировой революции и революционной войне и вызванному этим вопросом расколу в рядах большевистской партии, и, наконец, самим июльским событиям, ставшим роковыми для партии левых эсеров: убийству германского посла графа Мирбаха и "восстанию левых эсеров".

В советской историографии вопрос о "мятеже левых эсеров" в Москве в июле 1918 г. считается давно изученным. Многочисленные советские авторы, расходясь в детализации событий, всегда соглашаются в главном: ПЛСР совершила убийство Мирбаха и подняла антибольшевистский мятеж с целью сорвать Брест-Литовский мирный договор и свергнуть советскую власть.5 Удивительно, что и столь недоверчивая во многих других случаях западная историческая наука в целом беспрекословно приняла

эту советскую точку зрения. Фундаментальные труды зарубежных историков и отдельные исторические монографии редко противостояли официальной советской теории.6 Только Г.М.Катков в 1962 г. впервые опубликовал статью, аргументированно подвергшую сомнению всеми признанную версию.7 Несколько позже недоверие к советской официальной точке зрения высказали и другие западные историки. Вот что писал, например, один из ведущих советологов в США Адам Улам:

"Драма, разыгравшаяся в июле и августе и приведшая к гибели левого крыла когда-то гордой партии, лояльной русскому крестьянству, до сих пор хранит в себе элемент мистики... Все сконцентрировалось вокруг графа Мирбаха, чье убийство якобы было санкционировано Центральным Комитетом социалистов-революционеров на заседании 24 июня... Было бы неудивительно, если б кто-либо из коммунистических лидеров решил убрать Мирбаха... Безусловно, обстоятельства, связанные с убийством, крайне подозрительны... Приходится подозревать, что по крайней мере некоторые из коммунистических сановников знали о решении социалистов-революционеров, но ничего не предпринимали... Возможно, по крайней мере, что кто-то в высших большевистских кругах был осведомлен об эсеровских приготовлениях, но считал, что представляется хорошая возможность избавиться и от них [эсеров], и от германского дипломата, причиняющего неприятности. Вообще, самые сильные подозрения падают на Дзержинского..."8 Джоэль Кармайкл также подвергает сомнению официальную советскую точку зрения. Он пишет:

"Обстоятельства этого убийства остаются необычайно загадочными... Сами левые эсеры яростно отрицали всякую подготовку к восстанию, хотя и не оспаривали своего участия в убийстве и даже похвалялись им. Однако несоответствия, содержащиеся в этой версии, начисто опровергают ее... Ленин использовал убийство Мирбаха как предлог для истребления левых эсеров. Их пресловутое "восстание" было не более, чем протестом против

большевистских "преследований", состоявших в том, что большевики представили их общественности, в особенности германскому правительству, убийцами Мир-баха. Эсеровский "бунт" был на редкость ребяческой затеей..."9

В предлагаемом исследовании делается еще одна попытка опровергнуть укоренившееся в советской, а частично и в западной историографии мнение об убийстве германского посла графа Мирбаха и "восстании левых эсеров". Постоянная закрытость важнейших советских архивов не дает возможности ни западным, ни советским ученым ознакомиться со всеми документами, необходимыми для изучения столь сложной темы. Именно поэтому некоторые из сделанных в работе выводов остаются гипотетическими, и монография не дает ответа на все поставленные в ней вопросы.

Важнейшими источниками для написания данной книги были документы и архивные материалы, опубликованные в СССР и на Западе, а также монографии и исследования советских и западных историков. В дополнение к этому в работе использованы многочисленные статьи, речи, доклады, донесения, показания и воспоминания участников и современников событий октября 1917 – июля 1918 гг., равно как и материалы периодической печати.10

ПРИМЕЧАНИЯ К ВВЕДЕНИЮ

См., например: В.Владимирова. Левые эсеры в 1917-1918гг. "Про

летарская революция", 1927, No4. – В.А.Шестаков. Блок с левыми

эсерами. "Историк-марксист", 1927, No6. – Е. Мороховец. Аграрные

программы российских политических партий в 1917 году. Ленин

См., например: А.Агеев. Борьба большевиков против мелкобуржуаз

ной партии эсеров. "Пропагандист", 1939, No 16. – Аграрная программа

В. И. Ленина, в сб.: Памяти Ленина. "Сборник музея революции", 1934,

No6. -В. Парфенов. Разгром левых эсеров. Москва, 1940. -Д.А.Чугаев.

Борьба коммунистической партии за упрочение советской власти.

Разгром "левых" эсеров. "Ученые записки Московского областного

педагогического института", т. XXVII, вып. 2, Москва, 1954. – Е. Луц

кий. Борьба вокруг декрета "О земле" (ноябрь–декабрь 1917 г.).

"Вопросы истории", 1947, No 10. – В. Зайцев. Политика партии больше

виков по отношению к крестьянству в период упрочения советской

власти. Москва, 1953.

См., например: К.Гусев. Крах партии левых эсеров. "История СССР",

1959, No2. – П.Н. Хмылов. К вопросу о борьбе большевиков против

соглашательства "левых" эсеров в дни Октября. "Ученые записки

Московского библиотечного института", вып. 3, Москва, 1957.

Д. Ф. Жидков. Борьба партии большевиков с правыми и левыми

эсерами за крестьянство в первые месяцы советской власти. "Труды

кафедр общественных наук Московского инженерно-строительного

института им.Куйбышева", сборник 33, Москва, 1959. – М.В.Спири

донов. Борьба коммунистической партии против левых эсеров в

1917-1918 гг. "Ученые записки Карельского государственного педа

гогического института", т. X, Петрозаводск, 1960. – А. С Смирнов.

Об отношении большевиков к левым эсерам в период подготовки

Октябрьской революции. "Вопросы истории КПСС", 1966, No2.

Р. М Илюхина. К вопросу о соглашении большевиков с левыми

эсерами. "Исторические записки", т. 73, Москва, 1963. – В.В.Кучма.

Ленин о теоретических основах соглашения большевиков с левыми

эсерами. В кн.: Бессмертны ленинские идеи. Волгоград, 1970. -

П. А. Голуб. О блоке большевиков с левыми эсерами в период под

готовки и победы Октября. "Вопросы истории КПСС", 1971, No9.

– Л. А. Слепов. Применение большевиками тактики левого блока.

"Вопросы истории", 1973, No 1.

Франкфурт-на-Майне, 1973, стр. 506–509. С другой стороны, в недавно

вышедшем двухтомнике М. Геллера и А. Некрича – "Утопия у власти" -

излагается традиционная советская точка зрения на июльские события 1918 г. (М. Геллер, А. Некрич. Утопия у власти. История Советского Союза с 1917 года до наших дней. Лондон, 1982, стр. 63 и далее).

Точка зрения советской историографии по данному вопросу сводится

путем террористических актов против представителей германского

империализма сорвать Брестский мир, спровоцировать войну с Герма

нией и насильственным путем изменить политику советской власти.

Началась подготовка к вооруженному выступлению. Заговорщики

рассчитывали, что мятеж в Москве будет поддержан и войсками

Восточного фронта, во главе которых стоял левый эсер Муравьев, и

левоэсеровскими организациями других городов". (Революционные

латышские стрелки, 1917-1920. Под ред. А. Дризула и Я. Крастыня.

Рига, 1980, стр.103).

Так, Леонард Шапиро в своей книге "Коммунистическая партия Совет

ского Союза" (второе, дополненное издание, пер. с английского,

Флоренция, 1975) повторяет, по существу, советскую точку зрения,

причем даже делает попытку оправдать большевистский террор: "Мятеж

также укрепил утверждение большевиков, что только один шаг отде

ляет оппозицию от вооруженного восстания, и это оправдывало в их

глазах систематический красный террор, направленный против всех

политических противников". (Шапиро, указ.соч., стр.269). Луис

Фишер в книге "Жизнь Ленина" (Лондон, 1970, пер. с английского)

также поддерживает версию о мятеже левых эсеров. (Фишер, указ.

соч., стр.359–361). Аналогичной точки зрения придерживается и

Исаак Дойчер. (Isaak Deutscher, The Prophet Armed. Trotsky: 1879

1921. Oxford University Press, 1979, pp.403-404). Стандартной точки

зрения по вопросу о "восстании левых эсеров" и убийстве Мирбаха

придерживается и немецкий ученый фон Раух. (Georg von Rauch. A His

tory of Soviet Russia. Sixth Edition, New York, 1976, pp.94-95).

George Katkov. The Assassination of Count Mirbach. "Soviet Affairs", No3,

edited by David Footman, Carbondale, Illinois, 1962, pp.53-94.

Adam B. Ulam. The Bolsheviks. New York, 1968, pp.423, 424-425. Совет

скую официальную версию Адам Улам подвергает сомнению и в другой

своей книге: A History of Soviet Russia. USA, 1976, p. 33.

Джоэль Кармайкл. Троцкий. (Сокр. пер. с англ.). Иерусалим, 1980,

стр. 142,143.

10. Вся используемая литература указана в сносках.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ЗАРОЖДЕНИЕ БОЛЬШЕВИСТСКО – ЛЕВОЭСЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ

Большевистско-левоэсеровский союз обе партии считали блестящим тактическим ходом. Формально "уния" была заключена только после Второго съезда Советов, но к мысли о необходимости образования коалиции лидеры большевиков и левых эсеров пришли еще до октябрьского переворота. Тактика левых эсеров была проста: бить "направо", кооперироваться "налево". "Левее" находились большевики. И кооперироваться левые эсеры могли прежде всего с ними. Большевики же, по словам советского историка, шли на блок с левыми эсерами "не ради левых эсеров как таковых, а из-за того влияния, которое имела на крестьян эсеровская аграрная программа".1 Впрочем, дело было не во "влиянии", но в самой программе, а ранее того – в левоэсеровских партийных работниках, имевших, в отличие от большевиков, хоть какой-то доступ в деревню. Свердлов в марте 1918 г. признал, что до революции большевики "работой среди крестьянства совершенно не занимались".2 Советская историография указывала еще в 1920-е годы, что большевикам "не удалось к моменту Октябрьской революции создать своей крестьянской организации в деревне, которая могла бы занять место социалистов-революционеров".3 И левое крыло эсеровской партии, отстаивавшее "принципы советской власти и интернационализма",4 пришлось в этом смысле как нельзя кстати. Вот что писал Ленин 27 сентября 1917 г. председателю областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии И. Т. Смилге:

"Ваше положение исключительно хорошее, ибо вы можете начать сразу осуществлять тот блок с левыми эсерами, который один может нам дать прочную власть в России и большинство в Учредительном собрании. Пока там суд да дело, заключите немедленно такой блок у себя, организуйте издание листовочек (выясните, что вы можете сделать технически для этого и для их провоза в Россию), и тогда надо, чтобы в каждой агитаторской группе для деревни было не менее двух человек: один от большевиков, один от левых эсеров. В деревне "фирма" эсеров пока царит, и надо пользоваться вашим счастьем (у вас левые эсеры), чтобы во имя этой фирмы провести в деревне блок большевиков с левыми эсерами..."5 Большевикам, кроме того, нужна была какая-нибудь аграрная программа. Парадокс заключался в том, что у РСДРП (б), партии, считавшей себя сугубо пролетарской, своей аграрной программы вообще не было. Впервые после 1906 года, аграрный вопрос большевики поставили на повестку дня лишь на Всероссийской партийной конференции в апреле 1917 г. Принятая по аграрному вопросу резолюция и стала большевистской аграрной программой. Резолюция призывала к немедленной конфискации всех помещичьих земель и переходу всех земель к крестьянским советам и комитетам. Третий пункт аграрной резолюции конференции требовал "национализации всех земель в государстве".6

В крестьянском вопросе партия большевиков не хотела брать на себя каких-либо четких обязательств. В этом смысле Ленин в 1905 году ничем не отличался от Ленина в 1917: "Мы стоим за конфискацию, мы уже заявили это, -писал Ленин на рубеже 1905–1906 годов. – Но кому посоветуем мы отдать конфискованные земли? Тут мы не связали себе рук и никогда не свяжем... не обещаем уравнительного раздела, "социализации" и т.п., а говорим: там мы еще поборемся..."7 В октябре 1917г. Ленин также был категорически против того, чтобы вносить в аграрную программу "чрезмерную детализацию", которая "может даже повредить, связав нам руки в частностях".8 Но и игнорировать крестьянский вопрос и русскую деревню большевики не могли. Для победы "пролетарской революции" в городе и во всей стране

большевикам была необходима гражданская война в деревне. И Ленин очень боялся, что "крестьяне отнимут землю [у помещиков], а борьбы между деревенским пролетариатом и зажиточным крестьянством не вспыхнет". Ленин, таким образом, уловил не только сходство ситуаций 1905 и 1917 годов, но и различие их: "Повторить теперь то, что мы говорили в 1905 г., и не говорить о борьбе классов в деревне – есть измена пролетарскому делу... Надо соединить требование взять землю сейчас же с пропагандой создания Советов батрацких депутатов".9

С апреля по октябрь 1917 г. тактика большевиков в отношении крестьянства и эсеровской аграрной программы неоднократно менялась. Так, в аграрной резолюции конференции большевиков содержалось предложение добиваться образования "из каждого помещичьего имения достаточно крупного хозяйства".10 Месяцем позже, выступая на Первом Всероссийском съезде Советов крестьянских депутатов, Ленин от имени партии большевиков рекомендовал,

"чтобы из каждого крупного хозяйства, из каждой, например, помещичьей экономии крупнейшей, которых в России 30000, образованы были, по возможности скорее, образцовые хозяйства для общей обработки их совместно с сельскохозяйственными рабочими и учеными агрономами, при употреблении на это дело помещичьего скота, орудий и т.д."11

Между тем, Первый съезд Крестьянских Советов не был таким уж радикальным. Из 1 115 делегатов эсеров было 537, социал-демократов – 103, народных социалиста – 4, трудовиков – 6. На съезд не было избрано ни одного большевика, при том что 136 делегатов объявили себя беспартийными, а 329 принадлежали к партиям несоциалистическим, т.е. "правее" эсеров и энесов.12 Как бы Ленину ни хотелось обратного, крестьяне стояли за уравнительный раздел помещичьих земель, но не за уравнительный раздел земель вообще. В наказе крестьянского съезда Первой армии так и говорилось: "...Пользование землей должно быть уравнительно-трудовым, т.е. каждый хозяин получает столько земли, сколько он может обработать лично с семьей, но не ниже потребительской нормы..."13 Эти крестьянские настроения были

подтверждены и публикацией в августе 1917 г. сводного крестьянского наказа, составленного из 242 крестьянских наказов, привезенных на съезд в мае эсеровскими крестьянскими делегатами. Эти наказы были, безусловно, "левее" наказов беспартийных крестьян или делегатов несоциалистических партий, но даже согласно сводному эсеровскому наказу крестьяне соглашались оставить неразделенными лишь несколько высококультурных бывших помещичьих хозяйств, но не более того.14 И Ленин вскоре после съезда и публикации наказа ретировался, немедленно изменил тактику. Он решил принять программу эсеров целиком и полностью, переманить крестьян на свою сторону, по крайней мере раздробить их, лишить ПСР опоры в деревне и затем, укрепив блок с левыми эсерами благодаря принятию эсеровской аграрной программы, лишить партию эсеров еще и ее левоэсеровских функционеров-практиков в деревне. Тем же целям должно было служить усиление большевистской пропаганды среди крестьян. Ленин требовал теперь "всю агитацию в народе... перестроить так, чтобы выяснить полную безнадежность получения земли крестьянами, пока не свергнута власть, пока не разоблачены и не лишены народного доверия партии эсеров и меньшевиков".15 В конце августа Ленин уверяет крестьян, что только партия большевиков "может на деле выполнить ту программу крестьянской бедноты, которая изложена в 242 наказах".16

Здесь, однако, проступал и новый момент. Ленин незаметно подменил "крестьян" – "крестьянской беднотой", т.е. "сельским пролетариатом". Подкрепляя поздним числом демагогическое ленинское заявление, советский историк Гусев пишет: "Таким образом, можно считать, что около 80% крестьянских хозяйств представляли собой пролетариев или полупролетариев".17 Но это заявление Гусева совершенно безосновательно, а цифра в 80% откровенно фальсифицирована. Абсолютное большинство российских крестьянских хозяйств относилось к числу "кулацких" и "середняцких", причем последние преобладали.

Подготавливая мосты для будущего отступления большевистской партии от ранее принятых на себя обязательств, Ленин стал вычитывать в эсеровском крестьянском наказе то, чего там

никогда не было. Так, Ленин указал на якобы имеющееся в наказе желание "крестьянской бедноты" безвозмездно отменить частную собственность "на землю всех видов, вплоть до крестьянских". Заявление Ленина, разумеется, противоречило и резолюциям Первого Всероссийского съезда Советов крестьянских депутатов, и самому наказу.18 Но Ленина это не смущало. Под "уравнительным землепользованием" он также стал понимать нечто отличное от того, что понимали под этим крестьяне и даже эсеры. В апреле 1917 г. на Всероссийской партийной конференции большевиков Ленин говорил, что "уравнительное землепользование" крестьяне "понимают как отнятие земли у помещиков, но не как уравнение отдельных хозяев".19 Впрочем, в августе Ленин охарактеризовал сводный эсеровский крестьянский наказ как "программу крестьянской бедноты", желающей "оставить у себя мелкое хозяйство, уравнительно его нормировать, периодически снова уравнивать... Пусть, – продолжал Ленин. – Из-за этого ни один разумный социалист не разойдется с крестьянской беднотой".20 Но разойтись с "крестьянской беднотой" Ленин, конечно же, был готов. Он упрямо и методично подготавливал базу будущей гражданской войны в деревне, вернее -теоретическое оправдание необходимости подобной войны. Он ни в чем не собирался всерьез отходить от позиции, сформулированной им еще в 1905 году: "Вместе с крестьянами-хозяевами против помещиков и помещичьего государства, вместе с городским пролетарием против всей буржуазии, против всех крестьян-хозяев. Вот лозунг сознательного деревенского пролетариата".21 В отличие от эсеров, которые видели в деревне лишь два противоборствующих лагеря – помещиков и крестьян, большевики выделяли из крестьян еще одну группу: деревенскую бедноту. Но, как всегда, когда этого требовали тактические соображения, большевики кооперировались с "левым" крылом для уничтожения "правого". В данном случае нужно было поддержать крестьян в борьбе с помещиками, чтобы после того, как будет уничтожена помещичья собственность, расправиться с крестьянами, поддержав требования "деревенской бедноты". С этой целью большевики временно отказались от лозунга превращения каждого помещичьего имения в государственное хозяйство. В то же время Ленин старался больше не

упоминать об уравнительном землепользовании. Так, в написанном в начале октября, но не опубликованном тогда воззвании "К рабочим, крестьянам и солдатам" говорилось только, что "если власть будет у Советов, то немедленно помещичьи земли будут объявлены владением и достоянием всего народа".22 Формулировка, конечно же, была чисто эсеровской. В работе "К пересмотру партийной программы" Ленин также не касался вопроса об уравнительном разделе земли, равно как и вопроса о преобразовании помещичьих имений в общественно-государственные хозяйства. Однако пункт о национализации земли был Лениным в работу включен,23 хотя о том, что делать с национализированной землей, не говорилось ни слова. Это странное замалчивание столь важного для большевиков вопроса обратило на себя внимание многих. Уже после переворота В. Мещеряков в помещенной в нескольких номерах "Правды" статье "Марксизм и социализация земли" отметил эту многозначительную особенность аграрной программы большевиков:

"Как поступить с национализированной, обобществленной государственной землей? Программа национализации у большевиков совсем не давала ответа на этот вопрос, откладывая его на время после захвата земель, после победы революции, после национализации земли... Ни в проекте национализации, предложенном большевиками Стокгольмскому съезду рабочей партии (1906 г.), ни в программе национализации, принятой на конференции партии в апреле 1917 г., ни в обширной литературе по этому вопросу – ни разу никто из сторонников национализации в среде марксистов на затрагивал этого вопроса, не предлагал каких-либо решений".24

Чем ближе к перевороту, тем сильнее и сильнее видоизменял Ленин первоначальные крестьянские требования. Так, в написанной за пять дней до октябрьского мятежа и опубликованной 24 октября статье "Новый обман крестьян партией эсеров" Ленин "пересказал" требования крестьян следующим образом:

"Крестьяне требуют отмены права частной собственности на землю; обращения всей частновладельческой и т. д. земли в всенародное достояние безвозмездно; превращения

земельных участков с высококультурными хозяйствами (сады, плантации и пр.) в "показательные участки"; передачи их в "исключительное пользование государства и общин"; конфискации "всего хозяйственного инвентаря, живого и мертвого" и т.д. Так выражены требования крестьян, точно и ясно, на основании 242-х местных наказов, самими крестьянами данных".25 Но, во-первых, речь шла о наказах "эсеровских" крестьян, а не о крестьянах вообще. Во-вторых, даже в эсеровских наказах не было изложенных Лениным требований. По существу Ленин очень тонко и завуалированно завел речь о национализации. Но в солдатской и крестьянской среде господствовала "идея "уравнительного землевладения" по потребительско-трудовой норме распределения, а не грабительская ленинская идея "национализации".26

Однако Ленин был слишком прагматичен для того, чтобы воздействовать на крестьян одними газетными статьями. Перед ним стояла двуединая задача проникновения в деревню для завоевания там позиций и ослабления эсеровской партии как политической силы, пользующейся в деревне существенным влиянием. Но для проникновения в деревню нужно было перетянуть на свою сторону часть активных деятелей крестьянских Советов, а среди них были и эсеры. Вот здесь и помогло большевикам левое крыло эсеровской партии.

Блок с левым крылом ПСР был в тот момент для Ленина естественным и единственно возможным шагом. Для союза существовал и реальный фундамент. Месяцами перманентной борьбы с большинством своей партии левые эсеры доказали свою приверженность к догматическому радикальному социализму. Принятие большевиками эсеровской аграрной программы, без которой большевистское правительство не смогло бы функционировать, и согласие левых эсеров, в случае принятия большевиками эсеровской аграрной программы, во всех вопросах следовать программе большевиков были, как тогда всем казалось, залогом успешного союза. Левоэсеровские партийные кадры в сельских Советах и большевистские партийные деятели в Советах городских естественно дополняли друг друга.

В мае 1917 г. во время выборов в районные Думы Петрограда большевистско-левоэсеровский союз дал первые практические результаты: в Невском районе большевики вступили в блок с левыми эсерами-интернационалистами. Именно с мая 1917 г. и начался открытый отход левого крыла от основного ядра ПСР. В этом месяце, незадолго до Третьего съезда партии эсеров, один из будущих лидеров ПЛСР В. Трутовский заявил, что среди членов эсеровской партии многие, "называя себя и социалистами, и революционерами", на деле не являются ни теми, ни другими.27 Это заявление Трутовского, опубликованное в печати, стало вызовом всей ПСР, справедливо считавшей себя партией социалистической и революционной. Непосредственный партийный раскол начался.

На Третьем съезде ПСР, проходившем в конце мая – начале июня 1917 г., левое крыло партии, насчитывавшее 42 человека, образовало свою фракцию и выступило с резолюцией, отвергнутой в конце концов съездом. Примерно с этого момента левые эсеры, формально оставаясь членами эсеровской партии, стали занимать по ряду вопросов позицию, отличную от директив и установок своего ЦК, и проводить собственную политическую линию. В ответ на это руководство партии эсеров запретило левым социалистам-революционерам выступать от имени ПСР с критикой решений Третьего съезда партии. Но никаких реальных последствий это постановление не имело. Зато левые эсеры несколько позже приняли решение, "не порывая организационной связи с партией, определенно и твердо отграничиться от политики, усвоенной руководящим большинством". Левые обвинили ЦК партии эсеров в отклонении от программы и "традиционной тактики" и в перемещении "центра опоры партии на слои населения, по классовому характеру своему или уровню сознательности не могущие быть действительной поддержкой политики истинного революционного социализма". В заявлении также указывалось, что левое крыло оставляет за собой право на "полную свободу выступлений в духе указанных выше положений". Заявление было подписано организационным бюро левого крыла эсеров, избранным фракцией левых социалистов-революционеров на Третьем съезде, а также фракциями левых эсеров во ВЦИКах Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.28

В августе фракция левых эсеров в ПСР добилась того, что стала считаться легальной. И уже 10 сентября, на Седьмой Петроградской губернской конференции ПСР, левые эсеры подвергли резкой критике работу ЦК эсеровской партии, а при перевыборах губернского комитета, вследствие растущего радикализма петроградских эсеров, получили большинство голосов. Левые стали доминировать теперь в целом ряде организаций: петроградской, воронежской и гельсингфорсской, причем в петроградской организации эсеров из 45 тыс. человек за левыми шло примерно 40 тысяч.29 В Петрограде, таким образом, за левыми эсерами стояла реальная сила.

Поражений у левых эсеров в те дни почти не было, если не считать того факта, что они вынуждены были уйти из редакции эсеровской газеты "Земля и воля". Но и здесь они взяли реванш, добившись в сентябре переизбрания редакции газеты "Знамя труда", ставшей с того времени их органом.30 Усиливая свою критику в отношении ПСР, на Всесоюзном демократическом совещании социалистических партий, советов профсоюзов, земств, торгово-промышленных кругов и воинских частей, проходившем в цитадели левых эсеров – Петрограде – с 14 по 22 сентября 1917 г., левые выступили против коалиции с кадетами, внеся этим раскол в ряды социалистов. А в эсеровской фракции Предпарламента – Временного Совета республики, созданного Демократическим совещанием – левые эсеры объявили политику ПСР предательской и покинули заседание. Критика велась в основном по трем вопросам: об отношении к войне, об аграрной политике и о власти.

Еще на Третьем съезде ПСР левые эсеры требовали "немедленно порвать гражданский мир со всей буржуазией".31 Они также высказались против подготовки наступления на фронте и за публикацию секретных договоров, заключенных царским правительством со странами Антанты. Но несмотря на это ЦК ПСР, будучи не заинтересован в партийном расколе, продолжал считать левых эсеров членами единой эсеровской партии.